Звездная сеть - Страница 20

Сильнее всего изменилась нервная система. Я научился сосредотачиваться на главном, отсекая ненужное. Теперь, когда я нахожусь в боевом режиме, мое зрение подобно зрению лягушки — я не вижу пейзаж, я вижу только движения противника. В бою я не имею ни эмоций, ни мыслей, я перестаю быть человеком, я просто боевая машина. Потом, после боя, я вспоминаю свое состояние и мне кажется, что я что-то думал и что-то чувствовал, но я знаю, что это не так, это совсем другое, просто мозг пытается описать ситуацию в рамках привычной системы понятий, вот и применяет понятия «мысль» и «чувство» там, где они неприменимы. Но от перестановки терминов смысл не меняется.

Теперь я могу угадывать действия противника, я не могу объяснить или описать, как это происходит, я просто каждый раз знаю, что будет дальше. Не думаю, что в этом есть что-то сверхъестественное, скорее, все дело в возросшей чувствительности высших нервных центров и в лучшей координации между ними. Координация движений тоже улучшилась, видимо, за счет того, что на период боя я начисто избавляюсь от страхов и комплексов. Для меня нет разницы, что делать — пройти по доске, лежащей на земле, или по доске, закрепленной на стометровой высоте, перепрыгнуть канаву или перепрыгнуть с одной крыши на другую. В бою для меня нет страха, есть только трезвый расчет, я могу воздержаться от рискованного удара, но не потому, что боюсь, а потому, что вероятность успеха недостаточно велика. А это совсем разные вещи.

За первые часы занятий паутина превратила меня в настоящую боевую машину. Можно подумать, что это предел, достижимый для человека, но я знаю, что это не так. Впереди есть еще продвинутый курс и он далеко не последний на пути к боевому совершенству.

Я обратился к хранителю этого места с просьбой начать продвинутый курс. Но в ответ я услышал совсем не то, что ожидал услышать.

— Ты еще не готов получать новую информацию, — произнес бесплотный голос в моем сознании. — Вначале ты должен усвоить знания, которые уже получил. Приходи через год по времени твоего мира.

— Твои знания нужны мне сейчас, — возразил я. — Те существа, что убили Павла, охотятся и за мной. Если ты не дашь мне знаний, которых я прошу, я буду беззащитен перед врагами.

Впервые на Вудстоке мне показалось, что я уловил какой-то отблеск эмоций в голосе планеты.

— Познав то, что ты хочешь познать, ты все равно останешься беззащитным, — заявил голос. — Тебе нужно нечто особое.

Вот это да! На такую удачу я и не смел рассчитывать.

— Тогда дай мне то, что мне нужно, — попросил я.

— Твой мозг может не выдержать, — сказал голос, — ты называешь это состояние словом «шизофрения». Я не могу гарантировать, что после обучения ты сможешь его избежать.

— Какова вероятность того, что я сойду с ума? — спросил я.

— Смотря сколько знаний ты позволишь мне вложить в тебя. Сейчас шизофрения исключена, но если ты за один присест познаешь все, что хочешь познать, она будет гарантирована. Я не могу взять на себя ответственность.

— Ответственность перед кем?

— Странный вопрос. Перед самим собой, конечно. А перед кем еще может быть ответственность?

— Ну… перед близкими, родными, друзьями…

— Ах, да… — голос как бы хмыкнул. — Извини, я забыл, что разговариваю с существом другой расы. Нападение вывело меня из равновесия. Обычно я не позволяю ученикам подвергать свой разум опасности, но для тебя я сделаю исключение. На какой риск ты готов пойти?

— В смысле?

— Какое значение вероятности сумасшествия для тебя допустимо?

— А какие альтернативы?

— От нуля до единицы, весь спектр.

Хорошее предложение. Какова вероятность безумия, с которой я готов примириться? Я так и не смог ответить на этот вопрос.

— Я вижу, ты не можешь сделать выбор, — констатировал голос. — Я рекомендую значение одна сотая. Величина не настолько большая, чтобы принимать ее во внимание, но, в то же время, ты получишь весьма неплохой теоретический багаж. Защитники порядка голыми руками тебя не возьмут.

— Ты знаешь, кто такие защитники порядка?

— Я знаю почти все в этой вселенной.

— Ты расскажешь мне?

— Ты хочешь от них защититься или ты собираешься с ними воевать?

— Разве это не одно и то же?

— Это совсем разные вещи. Скоро ты поймешь, что в пространстве Сети то, что ты называешь войной, невозможно.

— Тогда зачем они убили Пашку?

— Они считают, что этот случай должен стать исключением.

— Почему?

— Со временем ты все поймешь, а сейчас новое знание только помешает. Не забывай, твой мозг перегружен. Отдохни хотя бы пару месяцев, а потом, если будет крайняя необходимость, ты снова сможешь учиться. Если крайней необходимости не будет — лучше подождать год или чуть больше.

— Может, тогда мне лучше вообще не учиться?

— Это твой выбор. Но сейчас они возьмут тебя голыми руками.

— Несмотря на все, чему ты меня научил?

— Ничему серьезному я тебя не научил. Это все мелочи, дилетантов пугать. Серьезные вещи в твой мозг вообще не поместятся.

— А как же то, чему ты собрался меня учить?

— Это лучше, чем ничего. Но достаточно пустой болтовни. Ты готов получить знания?

Я немного поколебался, но все — таки решился.

— Готов, — сказал я.

— Вот и хорошо, — констатировал голос. — Ну все, отправляйся домой.

— А как же занятия? — не понял я. — Ты передумал меня учить?

— Все необходимые знания вложены в твой разум.

Я прислушался к своим ощущениям и не заметил в себе ничего необычного.